Породный форум Deutsche WACHTELHUND

Сергей Гоголев
Буран-Бурашечка-Бурашка...

Часть 1

У охотника-промысловика Сергея Уралова отравили собаку. Пес лежал в отгороженном загончике и слабо дышал. Его безжизненный взор был устремлен в никуда. Хлопья белесой пены плавно скользили по вывалившемуся из пасти розовому языку. Перед собакой на корточках сидел хозяин.
Как в город съездил, Серега? - вдруг неожиданно громко спросил подошедший сосед, но, увидев издыхающего пса, осекся на полуслове.
В это время тело собаки вытянулось, будто в затянувшемся прыжке, и обмякло.
Это че с ним, помирает, что ли?
Но Сергей ничего не ответил.
Положив руку на грудину, он словно прислушивался, пытался ощутить хоть какое-то биение жизни.
Буран... Бурашечка, ну что ты? - по-детски ласково обращался он к собаке. Но пес был уже мертв.
Никак, съел чего?
Сосед все еще топтался у загородки. Он чувствовал некоторую неловкость своего положения и не решался уйти,
Сергей отрешенно посмотрел на него и, словно оправдываясь, произнес:
И всего-то на сутки в город уехал, а поди ж ты..
Во вдруг осевшем и сдавленном голосе Сергея было все: и собственное бессилие, и тяжесть утраты близкого друга.
Может, закопать помочь?
Не надо, я сам, - неожиданно жестко ответил Сергей и пошел на подворье за лопатой.
Собаку похоронил за баней, под раскидистой черемухой, где любил сиживать, особенно весной, наслаждаясь ее духмяным запахом.

Был месяц август. По всему чувствовалось приближение осени - пчелы на его таежной пасеке добирали пыльцу с душицы и кипрея, несли в зиму последний взяток. После гибели собаки Сергей вторую неделю жил на заимке, не выезжая домой. Работы хватало. Заготавливал к зиме дрова, осматривал ульи, ладил капканы, старался забыться в работе, но дума о собаке не выходила из головы. Вспоминал он то время, когда у него были две собаки, две промысловые лайки - Ветка и Буран - потомки знаменитых на всю округу медвежатниц деда Ермолая.
Первой погибла Ветка. Было это год тому назад. Летним погожим деньком Сергей, как всегда, доехал до своего участка по старой узкоколейке на самодельном рельсовом самокате - "пионерке". Уже подходя к зимовью, он вдруг ощутил какую-то пугающую пустоту - собаки не встречали его радостным лаем, как это было всегда.
Свою любимицу Ветку он нашел по кровавым следам в густых зарослях иван-чая. Рой мух кружил над бездыханным телом собаки. Буран, заслышав голос хозяина, доплелся до него и, обессилев, ткнулся в сапог. Шерсть его свалялась от запекшейся крови. Осмотрев раны, Сергей понял, что собаки были кем-то безжалостно расстреляны. В избушке было все цело, даже полная фляга меда с первого взятка стояла непочатой.
Бурана он выходил, дробь не задела жизненно важных органов, раны, обработанные прополисом, вскоре затянулись, только перебитый у основания хвост, прежде лихой завитушкой лежавший на спине собаки, сейчас свисал "волчьим поленом".
И так сойдет, не на выставку, - всякий раз ухмылялся Сергей, осматривая собаку.
Сергей не подозревал, кто так жестоко мог расправиться с его собаками. Врагов у него не было, правда, завистники были. Несколько лет назад он стал хозяином этого промыслового участка, считавшегося самым благополучным в промхозе, так как северная его граница примыкала к охранной зоне заповедника. До него здесь "хозяйничал" другой охотник, но погорел на браконьерстве, получил срок, когда же вернулся, то место было уже занято. Вскоре после его возвращения на участке сгорело выстроенное им же зимовье. Сергей не сомневался, что поджог устроил "бывший", но не придал этому большого значения: сам строил - сам сжег. К тому же он давно собирался строить свое, просторное, на красивом месте.

Шло время. Сергей уже успел обжиться в новом зимовье, выстроенном на берегу бойкой "харюзной" речушки, как однажды к нему в гости пожаловал "бывший" хозяин с дружком. Разговоры повели издалека: о том, как трудно живется в это непростое время и надо бы помогать друг другу. А у Сергея участок большой, и, если он с ними поделится, при этом "бывший" многозначительно поднял указательный палец вверх, то большие люди, которые хотят хорошей охоты, достойно могут за это заплатить. Сергей, терпеливо выслушав его предложения, посоветовал найти ему другого компаньона. На том и расстались. Попив чайку гости ушли, предложив напоследок не торопиться и подумать.
Предупреждение, похожее на угрозу, не заставило себя долго ждать. В самый канун Нового года к Сергею домой пожаловал участковый.
- Собирайся, поедем, посмотришь на свои художества, - с порога объявил он. Сергей опешил. Он не понимал, какие художества и где он мог нарисовать за эти дни, что находился дома, но все же стал деваться. Во дворе его ждал знакомый охотовед. При виде его Сергея охватила мутная тревога: значит, на участке не все ладно, и, не задавая лишних вопросов, сел в машину. Охотоведа он знал давно -серьезный мужик, просто так не приехал бы. Остановились на его участке. Недалеко от дороги они показали ему свежую "забойку" лося, о чем говорили внутренности и шкура животного. Вихляющий санный лед снегохода привел их к заимке Сергея, где нашли голову и грудину.
- А что на это скажешь? - торжествовал участковый.
Сергей внешне старался держаться спокойным, хотя внутри у него все клокотало, он сразу догадался, чьих рук это дело, едва увидел "забойку". Все, у кого есть снегоходы, обязательно делают к ним самодельные сани-нарты Поэтому рисунок на снегу получается у каждого свой. Санный след принадлежал бывшему хозяину участка. К тому же Сергей понимал и причину торжества участкового, с которым "бывший" охотился до отсидки.
-Сани твои ?- спросил охотовед у Сергея.
-Нет.
-Тогда поехали.
- Как поехали?' - воскликнул участковый.
- А протокол составлять - кто будет? Всегда внешне угрюмый охотовед обжигающим взглядом посмотрел на растерявшегося вдруг участкового.
- Протокол я всегда успею составить, а вот ты лучше скажи, чьи это сани были и заодно, какой доброжелатель тебе об этом сообщил.
Лицо милиционера вытянулось, глаза суетливо забегали по снегу.
- А улики, а мясо? - он показал на валявшуюся рядом голову лося.
- Где ты видишь мясо? - переспросил охотовед. - Кстати, если не будем терять времени, то найдем и мясо.
В доме, куда они зашли, полным ходом шла предпраздничная разминка. С кухни доносились пьяные голоса, даже кто-то пробовал затянуть песню, но его не поддерживали. Во дворе стоял снегоход и сани со знакомым рисунком полозьев.
Хозяин не на шутку встревожился, увидев охотоведа с участковым.

- Объясни, откуда это? - спросил у него охотовед, указывая на застывшие подтеки в санях.

- Это? - хозяин явно тянул с ответом. -Это - свояку помог мясо на рынок подвезти. Охотовед молча прошелся по подворью и вышел в огород, к сараю. Хозяин неотступно следовал за ним.

- Скотину держите?

- Нет, а что? - угодливо переспросил хозяин.

- А что на сарае?

- Солома прошлогодняя, больше ничего

Охотовед знал, что спрашивал. Он сразу обратил внимание на снег, сбитый с лестницы, которая вела на сарай, и полез по ней.

- Не имеете права! - вдруг, привизгивая, закричал хозяин. - Ордер на обыск покажите, я правила знаю!
Не обращая внимания на выкрики, охотовед поднялся по лестнице и скрылся в проеме. Вскоре он скинул в снег переднюю лопатку лося.

Сергей не был мистиком, но после этого случая он стал жить в тревожном ожидании того, что с ним непременно что-то произойдет - подожгут зимовье, нарушат пасеку, изобьют. Проходил месяц за месяцем, но ничего не происходило, и вот, как гром среди ясного неба, расстрел собак. Больнее потери он не ожидал. Слезы душили его, когда он копал яму под лиственницей, чтобы схоронить Ветку. Собаки были частью его самого. Они были не только надежными помощниками, но и надежными, верными друзьями, которые не раз выручали его: когда он тонул в половодье, когда попал под медведя-шатуна.

Зимой он добирался до своего участка по зимнику, на попутном лесовозе. Так и в один из дней, как всегда, он сошел в известном месте. Вытащив из-под ели охотничьи лыжи, заскользил к зимовью, попутно обходя ставки-самоловы на одном из путиков. Ему осталось перевалить еще одну гриву - и он дома, у незамерзшей еще речушки, где его неизменно ждали собаки. Но.на полпути он вдруг увидел след медведя. Очередной. самолов был разворочен. Было видно, чтo медведь вытащил из него попавшего туда зверька. Ускорив шаг и перезарядив ружье, Сергей строил разные. догадки - скорее всего, медведя подняли лесорубы, осваивающие новую лесосеку.

Хотя и был готов Сергей к встрече с медведем,- все равно зверь появился для него неожиданно: Он успел лишь заметить, как из-за ближайшего выворотня к нему метнулось что-то большое и черное.

Руки сработали сами, подсознательно, как нечто отдельное от разума. Вырвав из-за спины ружье, он стрелял, не выцеливаясь, когда медведь буквально висел на стволе ружья. Он успел бы отскочить в сторону, но лыжи помешали ему это сделать. Сергей упал. Ремень вывернутой лыжи удавкой стянул ступню, второй ногой он отбивался от наседавшего тяжело раненного медведя. В ход пошел и ствол ружья. Не имея возможности перезарядиться, он тыкал им в голову медведя. Как бы скоро закончилась схватка и кто вышел бы победителем - неизвестно, не подоспей ему на помощь собаки.

Услышав недалекий выстрел, они бросились на его звук и буквально стащили медведя с хозяина. Через минуту все было кончено. Превозмогая боль, ему удалось высвободить вывернутую ступни. Сергей еще не знал, что с ней, но понял, глядя на распухшую ногу, что самому ему до зимника не дойти. Каждое движение причиняло нестерпимую боль во всем теле. Соорудив из веревок нечто вроде ошейников, он накинул их на собак, а сам лег на лыжи. Собаки с трудом, но послушно потащили его в гору. Дело для них знакомое - не раз он, забавы ради, цеплял их за веревку, катался с ними на пыжах. На зимнике его подобрал лесовоз.

- Случись что сейчас, и вытягивать будет некому, - с горечью подумал Сергей, глядя на пустующий навес, где в прохладе любили отдыхать его собаки.

Через две недели, не выдержав одиночества, Сергей вернулся в поселок.